Вступление
В 2009 г. исполняется 225 лет со дня рождения и 175 лет со дня смерти Осипа Ивановича Бове, выдающегося зодчего первой трети XIX в., принадлежащего к последнему поколению архитекторов русского классицизма. С его именем связано такое значительное явление, как «архитектура послепожарной Москвы», воплотившее в себе многие прогрессивные черты русской культуры.
Имя О.И. Бове прочно вошло в историю русской архитектуры.
Бове прошел большой творческий путь – от безвестного ученика Кремлевской экспедиции до «главного архитектора» Москвы. Он был тонким художником, умеющим простоту и целесообразность композиционного решения сочетать с изысканностью и красотой архитектурных форм и декора. Зодчий глубоко понимал русскую архитектуру, творчески относился к национальным традициям, что определило многие прогрессивные черты его творчества.
Осип Иванович Бове родился 4 ноября 1784 года в Петербурге, в семье живописца Винченцо Джованни Бове, работавшего в Эрмитаже. Осип был старшим сыном, два младших брата – Михаил и Александр – впоследствии тоже стали архитекторами и его ближайшими помощниками. Еще в детстве Осип переехал с семьей в Москву, где начались годы учения.
В 1802 г. Бове поступает в архитектурную школу при Экспедиции Кремлевского строения. Глубокое знание архитектуры Москвы, почитание ее национальных традиций, воспринятые Бове в Кремлевской экспедиции, помогли ему блестяще решать архитектурно-градостроительные задачи своего времени.
В числе своих первых учителей Бове называет архитектора Ф. Кампорези, от которого он получил первоначальные познания в архитектурном художестве, и великих русских зодчих Казакова и Росси.
Все творчество Бове связано с его деятельностью в «Комиссии для строений в Москве», которая была создана для восстановления и строительства города, разрушенного и сожженного во время пожара 1812 г.
Деятельность Бове оказала большое влияние на характер застройки послепожарной Москвы, подчиняя творческие усилия отдельных архитекторов общей градостроительной задаче застройки города в целом.
В 1816 г. совет Академии художеств в Петербурге присуждает Бове звание архитектора.
Сочетание в лице Бове прекрасного организатора и первоклассного архитектора, знатока строительного дела и тонкого художника было одним из решающих обстоятельств, так необычайно благоприятствующих появлению в Москве архитектуры большого стиля.
Список основных сооружений
1814—1815 Торговые ряды напротив Кремля (не сохранились)
1820—1822 Кремлёвский (Александровский) сад с гротом
1824—1825 Манеж
1818—1824 Театральная площадь
1821—1824 Большой театр
1827—1834 Триумфальные ворота у Тверской заставы (ныне у парка Победы)
1828—1833 Градская больница (ныне Городская больница № 1 им. Н. И. Пирогова)
Дом во владении жены в Петровском переулке (бывшем Богословском)
Дом Н. С. Гагарина (позднее Книжная палата) на Новинском бульваре
1821 Церковь Николая Чудотворца в Котельниках
1822 Церковь Михаила Архангела в имении жены в Архангельском
1825—1828 Покровская церковь
1825—1828 Церковь Екатерины Великомученицы в Екатерининской больнице
1820-е гг. Торговые ряды на Таганке (не сохранились)
1830 Церковь Большое Вознесение у Никитских Ворот (доработка проекта Ф. М. Шестакова 1829 года, достроен после смерти Бове А. Г. Григорьевым)
1832 Перестройка Церкви Всех Скорбящих Радости
1833 Церковь Троицы Живоначальной в Даниловском монастыре
Но в данной статье я бы хотел рассмотреть самые, на мой взгляд, значимые работы Осипа Ивановича Бове.
Дом Н. С. Гагарина
Развивая традиции жилого дома казаковского периода в новых исторических условиях, ведущие архитекторы Москвы создавали отмеченные большим мастерством произведения архитектуры, которые служили предметом для подражания и таким образом влияли на общий уровень жилой застройки Москвы, воссстанавливаемой после пожара.
Одним из таких классических образцов был дом Н.С. Гагарина на Новинском бульваре.
Новый дом, расположенный по центральной оси участка, организовывал планировку всего владения. Оно четко делилось на парадную часть (перед домом, обращенную к улице) и скрытую за ним хозяйственную, «вседневную», связанную с жизнью и повседневным бытом хозяев. Центральный дом, расположенный в глубине парадного двора, соединен галереями с выходящими на линию улицы флигелями. Для придания общей композиции симметрии она соединена с домом полукруглой декоративной стенкой, имитирующей фасад левого крыла. За домом располагались хозяйственный двор и — по традиции — небольшой сад. Традиционной для городской усадьбы была и центрально-осевая композиция главного фасада с парадным портиком в центре.
Монументальность здания достигалось контрастным сопоставлением пространственности и пластики укрупненных архитектурных форм центральной, повышенной части с плоскостью протяженного фасада всего дома.
Дворовый фасад дома, лишенный какой-либо внешней декорации, носит чисто утилитарный характер.
В особняках послепожарной Москвы планировка дома обычно решалась независимо от композиции его фасада. В доме Гагарина — и это редкое исключение для того времени — фасад и план, как и в домах XVIII в., находятся в полном соответствии друг с другом и состоят из пропорционально зависимых частей. При большом разнообразии помещений по размеру, конфигурации и плану ни одно из них не повторяет друг друга — отмечаются четкая планировочная структура и пространственная взаимосвязь интерьеров.
Дом Гагарина, поставленный на повышенном рельефе, с отступом от красной линии, — самый значительный в окружающей застройке, составлял тот необходимый пространственный акцент в динамичном развитии улицы, который лишал ее монотонности и был так традиционен для старой Москвы.
Глядя на дом Гагарина, уже трудно себе представить, что генезис его композиции идет от итальянских вилл Андреа Палладио — настолько большой путь они прошли, попав на русскую почву, в постройках Н.А. Львова и Дж. Кваренги, в безвестных усадьбах, разбросанных по России, наконец, в городских усадьбах Москвы.
Театральная площадь и Большой театр
Для того чтобы расширить исторически сложившийся центр Москвы, комиссия решила создать новую площадь, «первейшую… по устроению и пространству», выдержанную в духе регулярных планов русского классицизма. Ее предполагалось создать перед зданием Петровского театра. К проектированию Театральной площади Бове был привлечен в 1816 году. Окончательный проект площади, подписанный Бове, был утвержден в Петербурге в 1821 году. Площадь имела вид прямоугольника, ограниченного по продольной оси четырьмя симметрично стоящими зданиями и разделенного проездом на две равные части. На продольной оси площади, в глубине ее, располагалось здание Петровского театра. С противоположной стороны, под углом к Китайгородской стене, чтобы не нарушить правильной геометрической формы площади, был разбит сквер.
Здания на Театральной площади были спроектированы Бове таким образом, что они ограничивали ее пространство одинаковыми по облику фасадами, создавая прекрасный фон для величественного здания театра.
Строительство Большого театра было одной из самых значительных работ Бове, принесших ему известность и славу.
В 1821 году московский генерал-губернатор утвердил присланный из Петербурга проект театра, созданный Андреем Михайловым, а на Бове была возложена доработка проекта и осуществление строительства. Как опытный строитель и тонкий мастер, Бове творчески подошел к присланному из Петербурга проекту: он уменьшил объем здания в соответствии с реальными условиями строительства, сделал проект более совершенным в конструкторском, эксплуатационном и художественном отношении. В результате здание стало более простым и выразительным, получило больше удобств. Проект Бове был утвержден в Петербурге в ноябре 1821 года.
Огромное здание театра высотой тридцать семь метров господствовало над площадью и окружающей застройкой. Главный фасад его был решен в наиболее выразительных формах. Восьмиколонный ионический портик торжественно выделялся на фоне глухой поверхности стен, лишенных проемов. Особый эффект фасаду придала гипсовая группа Аполлона на колеснице над портиком. Зрительный зал партера и пяти ярусов вмещал около трех тысяч зрителей.
Строительство театра было окончено в 1824 году, 6 января 1825 года состоялся первый спектакль в новом здании.
Большой театр воплотил в себе традиции русских театральных зданий, над которыми работали предшественники и современники Бове; вместе с Александринским театром в Петербурге он явился вершиной русского театрального зодчества и одним из лучших европейских театров своего времени.
Немногое дошло до нас от Большого театра Михайлова – Бове. Грандиозный пожар 1853 года, уничтоживший все интерьеры здания, и перестройка театра архитектором А. Кавосом исказили классически строгую архитектуру театра Бове. Но и теперь Большой театр остается одним из значительных и величественных сооружений столицы.
Кремлёвский (Александровский) сад с гротом
Одновременно с созданием Театральной площади Бове работал над устройством Александровского (Кремлевского) сада, который сыграл большую роль в благоустройстве центра города и стал любимым местом гуляния москвичей. Сад был разбит в 1821—1823 гг. у Кремлевской стены от Воскресенских до Боровицких ворот на месте оврага.
Кремлевский сад был задуман Бове как парк, в котором строгая осевая планировка сочеталась с извилистыми дорожками, живописно сгруппированными клумбами и кустарниками, романтическими руинами и архитектурой малых форм. Местность была выровнена и покрыта дерном, для устройства сада были приглашены лучшие садовники, посажены разнообразные сорта деревьев и кустарников — липа, береза, рябина, черемуха, шиповник, орешник.
Главный вход в сад Бове запроектировал со стороны Воскресенской площади, благодаря чему Кремлевский сад через нее связывался с Театральной.
Динамичное пространство сада, идущего вдоль кремлевской стены, не было замкнутым: с противоположной стороны, за Боровицкими воротами он имел выход в сторону проезда у Москвы-реки и связывался с зеленью бульваров, опоясывающих стены Кремля.
Основные работы Бове были связаны с устройством Грота и пандусов, представлявших наиболее значительные сооружения сада.
Грот — основную достопримечательность сада — Бове расположил у Средне-Арсенальной башни Кремля напротив здания Манежа. В арку Грота он вкомпоновал тяжелый антаблемент, который поддерживают как бы вырастающие из-под земли четыре колонны с мощными каннелированными стволами.